Когда жгучий смерч уродливой фашистской идеологии обрушился на нашу родину, весь многонациональный народ встал на защиту своей земли. О том, что довелось пережить забайкальцам в годы военного лихолетья, в материале "АиФ-Забайкалье".
Исторические факты
Несмотря на глубокий тыл – за 7 тысяч км от полей сражений – наш край в годы войны оказался в настоящей прифронтовой зоне. Миллионная Квантунская армия милитаристской Японии готова была напасть на СССР с восточных рубежей. Обороноспособность края и помощь фронту – такие задачи стояли перед Забайкальем в условиях военного времени.
В сборнике документов и материалов «Читинская область в годы Великой Отечественной войны, 1941-1945 годы», хранящемся в краевом Госархиве, отмечается, что в период военных лет город страдал от нехватки продовольствия. Не было нефтепродуктов и запчастей, а потому немногочисленный автопарк попросту простаивал. Основным средством передвижения был – гужевой транспорт: только вот тягловых лошадей было в 2 раза меньше требуемого.
В Чите работали авиационный, танкоремонтный, электромеханический, сварочный, овчинно-шубный, кожевенный, паровозоремонтный, два кирпичных и другие заводы. Были построены макаронная и спичечная фабрики. Предприятия также освоили выпуск военной продукции. Горожане помогали фонду обороны последними деньгами, ухаживали за ранеными, заботились о семьях фронтовиков и инвалидах войны.
К 1943 году численность города сократилась до 90 тысяч человек. Взрослого трудоспособного населения было 36,7 тысяч.
Маленькие взрослые
В годы военного лихолетья дети с 12-летнего возраста официально считались взрослыми и работали с ними наравне.
Читинка Галина Аркадьевна Будевич в этом году отметит 97 лет, а когда началась война – ей было всего 15. Девочка из интеллигентной семьи, музыкально одаренная, окончив 7 классов, пошла работать на склад военного завода. Позднее её перевели в секретный отдел. Порядки тогда были суровые: помещение запирали на целый день и отлучиться куда-либо было нельзя.
«Завод производил инженерные сооружения. Погрузкой занимались девчонки. Однажды на маму там упал тяжеленный моток колючей проволоки и сильно травмировал», - рассказала дочь труженицы тыла Эмма Ткачёва.
По воспоминаниям ветерана, её вместе с такой же юной ровесницей отправили сопровождать поезд в Монголию. Началась «заварушка» с Японией, и армия ждала инженерное оборудование. Но до разгрузки так и не дошло: враг к тому времени окончательно капитулировал.
После войны Галина Аркадьевна, проработав ещё 2 года в «секретке», вышла замуж и родила пятерых детей.
«Спрос с нас был большой. Зато выросли ответственными и порядочными людьми. В 2000 году мама забрала свою сестру из Приморья и 19 лет заботилась о ней. Тётушка умерла 3 года назад, маме было 93. Утратив объект своей заботы, она стала сдавать, но до сих пор не терпит шефства над собой. Говорит: «Никого не хочу обременять. Всё сама могу». Вот и нас умудряется строить, хотя нам по 70. Любит с внуками и правнуками разговаривать. У неё 11 внуков, 19 правнуков и пять праправнуков. Была на всех парадах Победы. Год назад говорила, что силы уже не те, а 9 мая собралась и пошла. Вот такая у нас мама!» - поделилась собеседница издания.
Мальчишки добровольцами шли на фронт
По данным краевого Госархива, в первые дни войны добровольцами на фронт записались более 25 тысяч человек. Среди них был и наш следующий герой – Дмитрий Александрович Утюжников. Недавно отметивший 18-летие паренек последовал за старшими братьями, которые первыми ушли воевать.
«Школу я заканчивал в Акше. Нас 15 парней собрали и отправили в Читу. Там ждала баня и военная амуниция. Облачились мы в форму, шинели и стали такие одинаковые, что перестали друг друга узнавать», - вспоминает 99-летний фронтовик.
Вот только доучиться курсантам не довелось, враг рвался к Москве и юных необстрелянных ребят отправили на фронт
Ребят распределяли по знаниям и умениям. Дмитрий Александрович изучал в школе азбуку Морзе, а потому оказался в школе морзистов – это в городе Горьком, ныне Нижний Новгород. Вот только доучиться курсантам не довелось, враг рвался к Москве и юных необстрелянных ребят отправили на фронт.
«Поезда шли с Дальнего Востока. Столько частей сменил – то одну разобьют, то другую. Помню, командиром был киргиз. Имени, отчества выговорить никак не мог. А он и сказал, зови мол киргизом, так и повелось. Меня же он звал гураном», - продолжил свой рассказ участник войны.
«Ни шагу назад!»
На передовой знакомиться было недосуг. Какие разговоры в окопах? В кровавой мясорубке сослуживцы менялись едва ли не каждый день. Оружия на всех не хватало.
«Ночью ползли на позицию – занимали нейтральную полосу, с рассветом отступали. Тогда-то нас и долбили что есть силы: немцы боялись ночью вступать в бой, особенно страшились рукопашных схваток. Днём мы отдыхали, ели и ждали новой ночи», - пояснил Дмитрий Александрович.
Первое ранение он позабыл совсем, напомнил сын Анатолий Утюжников.
«Отец полгода участвовал в обороне столицы и с ранениями был отправлен в полевой госпиталь. Лечился несколько месяцев, а в апреле 1942 года оказался в составе 260-й стрелковой дивизии в направлении Сталинградского фронта», - дополнил он.
Сначала солдат из Воронежа везли поездом. На станции Иловля Сталинградской области всем пришлось сойти – из-за обстрелов и разбитой колеи. Дальше пехота шла пешком – в день проходили полсотни километров. Этот 3-дневный марш-бросок в 150 километров фронтовик запомнил хорошо: тогда вышел приказ «Ни шагу назад».
«Помню показательные расстрелы дезертиров. Одного привезли в машине со связанными глазами. Поставили спиной к могиле, командир зачитал приговор и дал команду: «По изменнику родины – огонь!». Затем повели нас на ужин, а после был бой. С того момент дни летели один за другим», - рассказывает старый солдат.
Бой красноармейцы приняли на станции Котлубань. Это был уже Сталинградский фронт. После тяжелейших огневых схваток забайкалец получил тяжёлую контузию и ранение в нижнюю челюсть. Здесь он почти потерял слух и зрение.
«Товарищи сволокли в траншею и обещали забрать после боя. Как вытаскивали – не знаю. Очнулся уже в госпитале. А потом дали первую группу инвалидности и списали совсем. Оттуда вернулся домой», - вспомнил тяжёлый эпизод войны фронтовик.
После реабилитации фронтовик отучился в школе милиции. А со временем стал начальником военно-паспортного стола, где и проработал до самой пенсии.
«У отца стала память слабеть, здоровье сдаёт. Но старик он крепкий, пережил коронавирус с двусторонним воспалением легких. Каждый год участвует в параде Победы. Любит общаться. К нему и школьники ходят послушать истории, а рассказывать он мастер», - поделился сын.
Дмитрию Александровичу очень нравится фотографироваться. Надев парадный пиджак, увешанный орденами и медалями, он тут же как бы подтянулся весь, распрямился, а потом вдруг залился добродушной и обаятельной улыбкой. Чувство юмора рядовой Утюжников не утратил до сих пор.
Языком цифр
По данным регионального Минсоцразвития, в Забайкалье осталось 95 фронтовиков, 9 инвалидов войны, 8 блокадников Ленинграда, 1 634 тружеников тыла, 14 бывших детей-узников концлагерей, семь не входивших в состав действующей армии в годы войны военнослужащих и 806 вдов фронтовиков.
Каждому ветерану - концерт
Замглавы администрации Ингодинского района по соцвопросам Елена Тачкина долгие годы заботится о всех ветеранах на своём участке. Она рассказала, как живут её подопечные.
«Никто не жалуется, все вспоминают прошлое. Живут внуками, фронтовыми фотографиями. Телевизор не смотрят, газет не читают. Уверены, что жизнь сегодня хорошая. Они очень добрые и доверчивые. Ужасно, но, бывает, этим пользуются мошенники», - рассказала она.
По словам собеседницы издания, все ветераны живут в основном в семьях, а если отдельно – то по соседству с родственниками.
«Многие такие слабенькие, что даже дверь не открывают. Но все они под присмотром администрации, соцзащиты, депутатского корпуса. Помогают волонтеры, студенты. Школьники рисунки дарят. В этом году на 9 мая под окнами каждого из них пройдёт концерт», - заверила Елена Тачкина.
